Прямой репортаж с концерта Shortparis в клубе The Moth Club
Caroline Bodin — Delia Roubtsova
Если в романе Булгакова* громоподобное появление Воланда и его свиты ассоциировалось с джазом, то с сегодняшнего дня демонический ураган настраивается на несколько иную музыку. Те, кому довелось присутствовать на концертах Shortparis, спорить не станут. Что уж говорить о счастливчиках, собравшихся 4 мая в лондонском клубе The Moth Club.
The Moth Club… Неужели в Лондоне еще остались подобные залы? Май выдался прохладным, прогулка в Хакни становится невыносимой, и мы заходим в клуб намного раньше назначенного времени. Даже не верится, но здесь есть паб. Мы присаживаемся, заказываем кружку пива (или сидра), за соседними столами — одни местные, не имеющие ничего общего с кучкой «продвинутых», бродящих по району в ожидании концерта. В пабе уютно, но нам все равно как-то не по себе: концерт начнется лишь в 21.00, и слегка растерянная публика подтягивается медленно.
А ведь этот концерт мы ждали с тех пор, когда впервые услышали неожиданную репризу Дэвида Боуи в фильме Кирилла Серебрянникова**. Опешив от высокого голоса неизвестного певца, мы стали стучать по клавишам компьютера, ища в заупрямившейся сети хоть какую-то информацию не на кириллице, пока наконец сеть не сжалилась и не указала нам следующий результат: Shortparis, русская группа. Откуда: из Сибири. Прослушав два альбома, Daughters и Пасха, пересмотрев их будоражащие и дурманящие клипы (да-да, мы до сих пор употребляем это слово, они его достойны), нам стало ясно одно: эту группу нужно услышать вживую.
И вот мы здесь. Двери зала наконец-то распахиваются, нас встречает множество переливающихся огней. Зал, хоть и пустой, выглядит круто. Вокруг слышится русская речь, но подойти к танцплощадке пока никто не осмеливается. Неожиданно в пространство врываются первые звуки. Справа от сцены, в огражденной сеткой кабине кто-то микширует, лихо отправляя в зал Marquee Smith и Black Midi. Песни звучат в стиле пост-панк, дарк, хеви; микшировщик — стопроцентный гений. Так ведь это сам Джон Доран (John Doran)! Да-да, тот самый Доран из вебзина The Quietus, известный рок-критик и писатель. Ух, черт!
Микс делает свое дело, зал постепенно наполняется. Мы осторожно приближаемся к сцене. Здесь уже расположился фан-клуб, преимущественно девушки. Зал забит до отказа; сомнений нет — все билеты проданы. Мне показалось, или же вдруг стало еще темнее? В толпе происходит уплотнение, и я понимаю, что за свое место придется побороться. Напряжение достигает апогея, становится почти осязаемым. И вот раздается долгожданное ааа!… Участники группы Shortparis прорезают публику, двигаясь по направлению к сцене. На их непроницаемых лицах тотальная концентрация, как у актеров. Аудиотеатр может начинаться.
Но Николай Комягин, вокалист и лидер группы, решает остановиться перед сценой. Одной ногой опираясь на ступеньку, он сгибается, раскачиваясь вместе с музыкой; его ребята постепенно увеличивают громкость. Непрерывный, переплетающийся бой двух барабанов тянет тяжелый, дурманящий, черный как смола звук. Комягин медленно покачивается в ритме, словно струясь, и начинает петь Весело. От звуков его голоса хочется умереть. Стоящие рядом, взволнованные девушки со мной согласны.
Что было потом, я, честно говоря, не очень хорошо помню. Музыку Shortparis невозможно описать, столько в ней мощи и физической силы. Она — воплощение динамического воображения в действии, энергия в чистом виде. Порой жестокая, и даже брутальная, она надвигается как шквал, как удар кулаком, и единственный способ воспротивиться этому – танцевать. Или же остаться стоять пригвожденным к полу.
Песни сменяют друг друга, непрекращающийся синтетический звук клавишника Александра Гальянова — как транс — оглушает и будоражит воображение. Что-то особое во мне… я не знаю, что они хотят сказать такого особого, но это сводит с ума. Комягин танцует, уносимый ритмом ввысь, фрагментируя свои движения в хореографии эпохи конструктивизма, в этом есть особая животная чувственность. Его часто называют шаманом, и мне всегда казалось это немного нелепым, но теперь я первая готова провозгласить его психопомпом. Словно в подтверждение моим предположениям, он опускает руки на зрителя в первом ряду и начинает энергично растирать ему голову. Жертва даже не протестует.
Удивительно, но повсеместное присутствие их фронтмена, а также ударника Данилы Холодкова, обладающего поистине паучьей пластикой, не дает ощущения, что группа состоит лишь из них двоих. К сооружению под названием Shorparis нечего ни убавить, ни прибавить. Что еще более удивительно, музыканты словно исчезают за своей же музыкой, музыкой которая становится с каждой минутой все интенсивнее, не желая останавливаться. И когда раздаются звуки Страшно, толпа кричит, скандирует слова, и становится действительно почти страшно. Клип этой песни шокировал, спровоцировав ожидаемую реакцию. Реакцию, которая достигла апофеоза, потому что это кабаре дарк панк наконец утолило тоску по совершенно новой, непохожей ни на что кроме себя, музыке.
И в самый разгар водоворота звуков концерт заканчивается. Невозможно, ведь прошло всего 10 минут. Полтора часа… Они уходят, а мы краснеем. Они не вернуться, бисы в концепцию не входят. За кульминацией моментально наступает пустота и голод.
Рок не умер, просто сменил место жительства…
*Мастер и Маргарита
**Фильм Лето, смотреть обязательно
